«Вятский край», 1897 г., № 60, стр. 2

«Прекрасно поднять человека и поставить его

на свое место, как прекрасно восстановить

нарушенную гармонию в мире и возвратить

звуки разбитой арфы»   

Морис де-ла-Сизеран

Слепота большое несчастье, беда непоправимая. Не нужно доказывать этого: сострадание, которое каждый испытывает при виде слепого, делает ясным, что мы понимаем, как тяжела участь слепых. Постепенная утрата зрения ведет к отчаянию, неожиданная потеря его обыкновенно возбуждает неодолимое стремление к самоубийству. Зрячий содрогается при одной мысли о возможности ослепнуть, возвращение зрения одна из сильнейших радостей. Сострадание к слепым, по-видимому, должно бы вызывать деятельное участие в их судьбе со стороны зрячих, готовность доставить им такое положение, чтобы они по возможности не тяготились собой и были бы не в тягость другим. К сожалению, действительность далеко не соответствует такому ожиданию и, быть может, это обстоятельство является результатом некоторого недоразумения: в личном, бессознательном страхе, перед несчастьем слепоты, мы, по неведению преувеличиваем мрачные стороны жизни слепых и считаем их совершенно беспомощными и в полной мере неспособными к борьбе с жизнью. В детстве, из боязни, чтобы ребенок не ушибся, не обжегся, не упал, родители делают для него все сами, лишая его движения и навыков самостоятельности. В юности слепого ничему не учат, не допуская мысли, чтобы этот слабый малосильный, печальный человек мог бы быть на что-нибудь пригоден; позднее он всегда всецело предается заботам общественной, и главное, частной благотворительности, которая к нему уже безусловно не предъявляет и не может предъявить никаких требований. Так вырастает человек, ни к чему не пригоден, бремя для себя и для других, слабый и бессильный, нередко ищущий временного забвения в вине, страдающий и заставляющий страдать близких людей, Божье создание. На самом деле слепые не столь беспомощны и не способны к труду, как мы считаем. В крестьянском быту некоторые слепые прядут, вяжут сети, помогают по хозяйству, занимаются столярными и иными работами.
В западной Европе, где на слепого перестали смотреть, как на человека, которому надо только сострадать, где вопрос о возможности труда для слепых решен в положительном смысле, между слепыми есть профессора, писатели, ученые, директора заведений для слепых, учителя слепых, музыканты, ремесленники. Там уже нередко слепой рабочий живет на свой заработок, но и содержит родных. Да и в России, где на обучение слепых ремеслам обращено внимание еще не так давно, появляются слепые, живущие плодами рук своих. Одни из них учителя музыки, другие настройщики, есть корзинщики, щеточники. В Петербурге мне довелось побывать в комнате слепой щеточницы, живущей вполне самостоятельно, и это посещение составляет одно из приятнейших моих воспоминаний. Небольшая, но светлая и чистая комнатка эта произвела отрадное впечатление, как и ее энергичная слепая хозяйка. Обстановка небогатая, но необходимое все. Занимающий видное место рабочий стол с предметами ремесла показывает, каким путем здесь человек выходит победителем в борьбе с жизнью. На шкафу два десятка книг для слепых – доказательство, что здесь знакомы и с радостями умственной жизни. Средства для жизни доставляет щеточное ремесло и участие в церковном хоре. Вот две слепые сестры, обученные грамоте и щеточному ремеслу и уплачивающие родным из своего заработка за содержание. Они уже помогают дома в хозяйстве, прибирают комнаты, вяжут кружева, исполняют несложные работы по шитью. Вот слепая девушка, сумевшая обеспечить себе жизнь уроками музыки, особа вполне развитая и интеллигентная. Чего нельзя достичь трудом?
Если для зрячего труд служит источником радости и бодрости духа, то в этом отношении он в тысячу раз необходимее слепому, которому так нужна радость и утешение. Труд дает слепому возможность отвлечься хоть на время от своих тяжелых дум. Сознание, что он полезен, что жизнь его не бесцельна, сделает слепого до некоторой степени счастливым и довольным. Сознание материальной независимости, быть может, никому так не радостно, как слепому, который отлично знает, какую обузу для семьи он составляет. «Хоть бы развязал ты нас поскорее», думает, а то и скажет вслух мать в недостаточной семье про своего слепого ребенка. Сколько ему потом доведется выслушать незаслуженных упреков, обид, укоризн! «Нам больше обид от своих, чем от чужих», - говорят слепые, и это понятно: близким людям приходится тяжелее всего от беспомощности никому ненужного и ни на что непригодного слепого. Как дорога должна быть для него материальная независимость? Слепая девушка-крестьянка, обучившаяся в Петербургском училище слепых, писала мне: «Что можно сделать для слепого? О, так много, и это так нетрудно! Дать возможность слепому обучиться в школе или в ремесленном училище взрослому. Поверьте, он так же способен, как и зрячий. А за тем, когда слепой кончит свое образование, имейте доверие к его изделиям, как имеете к труду зрячего труженика, и он будет счастлив».
Этот призыв звучит так жизненно! Но найдет ли он сочувствия?
Быть может, пришла пора подумать сделать что-нибудь серьезное для вятских слепых. В Елабуге уже открыто училище для слепых, в котором предположено и обучение ремеслам. Для всей северной части губернии подобного учреждения еще нет. Между тем нельзя не видеть, что именно в Вятке сосредоточены наиболее благоприятные условия для процветания здесь такого училища: с одной стороны в окрестностях города существуют всевозможные кустарные ремесла и с технической стороны затруднений для училища быть не может, а с другой – в городе существует большой земский склад ремесленных изделий с отделениями в разных городах и, следовательно, сбыт для работы слепых в значительной степени облегчен. В № 56 «Вятского края» уже появилась заметка г. Л. об обучении слепых в Вятке, где излагается история подготовляющегося здесь скромного училища слепых детей и выражается желание устроить такое училище при Вятском доме трудолюбия. В общем, заметка правильная, но в подробностях есть некоторые неточности. Так автор говорит, что училища слепых ведомства Мариинского попечительства содержатся на средства попечительства. На основании этого, и отказа вятскому уполномоченному утвердить его проект о школах слепых при домах трудолюбия и в монастырях, автор выражает сомнение в возможности теперь открыть школу слепых от Мариинского попечительства. На самом деле Мариинское попечительство открывает свои училища везде, где только местные средства обещают покрыть весь расход или большую часть его и где, кроме уполномоченного находится несколько лиц, сочувствующих делу. Попечитель вятского дома трудолюбия предлагает на первое время помещение слепым и содержание. Если вятское общество подобно ему, отнесется сочувственно к делу помощи слепым, то уже есть надежда устроить училище под ведомством Мариинского попечительства, которое окажет ему значительную помощь. В Вятской губернии, как известно, существует отделение Мариинского попечительства. Средства его идут на училище в Елабуге. При настоящих средствах оно может устроить только школу приходящих слепых учеников. Для такой школы отделение обещает дать учебные пособия, книги. Но при школе слепых должен быть непременно интернат. Для него необходимо, кроме учительницы, по крайней мере, одна надзирательница. Главное же затруднение представит устройство мастерской: потребуется мастер, инструменты и материал.
Нельзя ограничиваться одним общим образованием слепых, необходимо научить их ремеслу. На все это нужны средства.
Устроить частную школу слепых одному лицу не возможно. Для ознакомления слепца с внешним миром, для письма его и развития осязания требуется так много различных учебных пособий, что это одно может служить препятствием. Необходима общая помощь. Хорошо, если бы возможно было устроить при школе частное общество попечения о вятских слепых. Если в состав этого общества войдут все сочувствующие слепым лица Вятской губернии, даже с небольшим денежным взносом, то можно думать, что средства для школы на первое время найдутся. Конечно, всего лучше бы, по крайней мере, на первых порах, поместить школу при доме трудолюбия, где есть уже трое слепых, из которых один столяр – самоучка. Это тем более удобно, что не представит затруднения относительно помещения: теперь дает квартиру при доме трудолюбия попечитель его, а во вновь строящемся здании для дома трудолюбия жертвователи согласны дать помещение слепым. Желательно, чтобы люди, сочувствующие слепым, высказали свои мысли и желания относительно помощи слепым и приняли участие в ней. Нельзя забыть, что в Вятской губернии не десять, не сто человек слепых, а более десяти тысяч – целая армия несчастных людей!

Н. Н. Попова